Лесные яблоки

31 августа - 1 сентября 2018 г.

... За яблоками мы пошли в лес. Есть старый анекдот про корову на берёзе, которой просто яблок захотелось. Так вот, это не совсем анекдот :)
   Если уж по-правде, то в лес с братом-кузнецом мы пошли не за яблоками, а прощаться с летом. Конечно, тема "прощания" не обсуждалась - мы вообще не любим всяких там прощаний, но настроение было именно такое. Во всяком случае, я шёл именно прощаться с летом. Летом, которого, может, и не заметил бы в этом году, если б не жара. А кузнец - выгулять себя и собаку. Спонтанно получилось, не сговариваясь. Я приехал к кузнецу вечером после работы - помочь вытащить двигатель из буса. Вытащили. И тут кузнец говорит: "Хочу сходить в лес прогуляться, ты как?" Да вообще не вопрос.
    Вечернее солнце висело ещё высоко над горизонтом, и пару светлых часов у нас было в запасе. А лес - вот он, рядом. Дом кузнеца прямо под лесом.  Хотя... Странно на меня каждый раз действует этот лес. Слишком сложные эмоции вызывает.

   Это не просто лес, это лес детства. В нём зависал с друзьями, устраивали походы по неизведанным чащобам. Летние каникулы в последних класах школы почти жили в этом лесу. На границе чащи и редколесья с высокими соснами до небес построили из брёвен уютную хижину, рядом выложили из камней кострище. Мы тогда были полностью себе предоставлены, целый днь шастали по лесу, собирали грибы-ягоды, устраивали военные игры, а на закате собирались у хижины, пекли картошку, даже что-то жарили на длинных палочках, успешно заменявших нам шампуры - чаще всего сало с хлебом, помидорами и луком. Это было удивительное зрелище: из восточной нависающей лесной чащи выползали сумерки, а из-за дальних высоких деревьев на Западе тянулись к нам солнечные лучи-палцы, словно удерживая наползающую темноту...

   До позднего вечера под звёздами сидели у костра, болтали, мечтали, фантазировали, планировали, замышляли, делились жизненным опытом (которого не было) об "отношениях" с девчонками, переживая первые смутные желания, и сокрушались, что нет сейчас с нами здесь этих непонятных созданий, уж мы бы тогда не терялись... Пробовали алкоголь, украденный из домашних схронов взрослых, курили первые сигареты взатяг...

   ... Теперь мы с кузнецом бродим иногда по этому лесу, как последние из могикан. В этот раз кузнец предложил добраться до лесного озерца. Ну, озерцо - слишком громко сказано, просто большая копанка с чистой ключевой водой рядом с давно обмелевшим, густо заросшим лесным прудом, который я в шутку называю "гримпеской трясиной". Но там красиво, а кузнец хотел пофотографировать лесные пейзажи новым девайсом с "нормальной оптикой".
  На озерцо-копанку мы пошли не сразу, - на глухой лесной тропинке я нашёл яблоко. Небольшое, наливное, матово-белое. Удивлённо покрутил в руке, огляделся, выискивая яблоню. Она обнаружилась рядом в густом кустарнике, но уже без плодов. "Последнее, - сказал я брату-кузнецу, показывая яблоко - хочешь поделюсь?" Кузнец отказался, а я вгрызся в сочную мякоть и был просто поражён вкусом: удивительно сладкое с небольшой кислинкой, лёгкой, еле ощутимой ноткой "кофейной" горчинки  и удивительно приятным медово-цветочным послевкусием. Я такого ещё не пробовал. И тут внезапно меня "накрыло", - словно провалился в обрзы-ощущения, с запахами лесных цветов на светлых полянах, вкусом нагретой солнцем спелой лесной малины, которую осторожно собираешь губами из маленьких девичьих ладошек... Сложной партитурой волнами вливался запах сочной влажной травы, смешанный с запахом влажных лесных коряг и опавшей листвы. Я застыл на месте, не в силах сбросить наваждение.

    "Чего задумался? - окликнул издалека брат-кузнец. - Идём, а то солнце уже низко, до темноты можем не успеть!"
   Я слово проснулся, покрутил головой, стряхивая остатки наваждения. Догнал кузнеца, и мы бодро зашагали к нашему озеру.
   "Знаешь, - сказал я после небольшого молчания, - ты зря отказался - это было удивительно вкусное яблоко".
    Кузнец скептически хмыкнул.
    "Нет, ты таки зря отказался...", - повторил я, пытаясь по памяти "разложить" на составляющие необычную вкусовую гамму.
   Мне вдруг захотелось ещё таких яблок. И тут вспомнил, что недалеко от этого места, на большой поляне, обрамлённой маленькими сосенками, едва достающими вершинками до груди, заросшей шиповником и ежевикой, когда-то росла полудикая яблоня. Это было давно, но, возможно, она всё ещё на том же месте.

   Легко сказать: "на том же месте", трудне его найти. Дорогу отыскали не сразу - за годы от неё осталась узкая тропинка сквозь густые заросли, больше похожие на джунгли, чем на наш лес. Всё слишком выросло, маленкие сосёнки совсем уже не маленькие, и все приметные места давно изменились. Но нашёл. Нашёл старую яблоню с краю поляны в зарослях - каким-то чутьём, а не памятью. И, - о, чудо!, - яблоки были. Те самые. Жадно сожрал на месте штук пять, что для меня немного странно - никогда раньше ТАК не хотелось яблок. Набрал в рюкзак, уговорил кузнеца, который к фруктам вообще равнодушен, взять хоть немного с собой, хоть дома попробовать.

   Меня не покидало какое-то странное состояние. Я нормально соображал, контролировал реальность, понимал, кто я и где, но одновременно... Даже не знаю, как это описать. Словно часть моего сознания была НЕ ЗДЕСЬ. Хотелось подольше побыть рядом с этой старой яблоней на этой поляне. И состояние натсукаши - счастье и грусть по тому, чего уже нет.

   И ещё одна необычность. Сдвинулось моё ощущение времени, и, похоже, что-то произошло с самим временем. Солнце словно застыло у горизонта. Ему пора бы уже скрыться за кронами дальних сосен - мы уже порядком подзадержались в пути, но оно, похоже, забыло о том. Мы с ним "зависли" вместе.
   Брат торопил меня. Но мы ушли не сразу - я ещё сделал несколько снимков на поляне, хоть и не совсем удачных - с трудом мог сосредоточиться на процессе.

   И снова узкой тропинкой через дебри.

   Заметил, что именно этот лес на меня странно действует, пытаясь поднять из глубин памяти то, что уже казалось бы давно надёжно забыто. И что сейчас вспоминать как раз и не надо, что делает слишком уязвимым в жёстком скоростном мире.
   Даже не воспоминания, -  ведь я уже и не вспомню сейчас, о чём мы когда-то говорили, о чём конкретно спорили у ночных костров и чего желали. Какие темы нас волновали (ну, кроме, девчонок, конечно :) )
   И разве могу я сейчас вспомнить, о чём горячо и страстно шептал где-то здесь же на ушко юной и желанной, когда влажная ладонь впервые робко но упрямо, по-партизански, ползла вверх по девчоночьему бедру под платье?
   Но те оставленные нами информационные матрицы словно навсегда затаились призраками в этом вечернем лесном воздухе. Нет, не помню деталей, и лица уже размыты в памяти, но чувственные образы, пусть и ослабленые временем, снова и снова встречают здесь, заставляя вслушиваться в тишину...


   ... Поздний вечер в осеннем лесу. Шум ветра в кронах высоких деревьев, удары шишек о землю -  надвигается гроза. Сижу один у ночного костра и жду. Пламя то мечется, вздутое ветром, разгоняя темноту, то утихает. Больше никто не придёт. Я знаю. Слишком поздно. По времени и вообще. Но я упрямо жду кого-то один в ночном лесу... Гроза всё ближе, ночное небо всё чаще освещают молнии, раскаты грома всё громче. Никто не придёт...
   Костёр догорает. По листве начинают шуршать первые дождевые капли. Тогда поднимаюсь и неспеша ухожу в темноту, время от времени оглядываясь на последние сполохи костра, всё ещё надеясь, что вдруг из темноты к свету выйдет кто-то, кого я жду...
   ... Ночь. Лежу с открытыми глазами, слушаю шум дождя, пытаюсь задержать ускользающий из памяти сон, запомнить ту поляну, - она кажется очень знакомой, -  где кого-то ждал. Кого? Но вот детали сна окончательно размываются. Тогда нащупываю в темноте пачку сигарет на столе у кровати, одеваюсь и иду курить на лестничную площадку.
   Широко открыв окно смотрю дождь, вдыхая прохладный влажный воздух, смешанный с сигаретным дымом...

   Выходим с братом-кузнецом на широкую лесную дорогу. "Хочу пройтись босиком...", - говорит он. Говорит так, словно не уверен, хочет ли он этого или просто мысли вслух. Я вспоминаю, что тоже давно хотел походить босыми ногами по земле, но за всё лето мне это так и не удалось. "Хорошая мысль, брат", - поддерживаю его. Тут же скидываю кроссовки, носки и погружаю горячие ступни в прохладный песок... О-о-о... Это кайф!
   Кузнец тоже разбувается, и дальше мы идём босиком.

   Попробовал выразить состояние души в фотографии. Оборачиваюсь и фотографирую прямо против солнца, не жалея матрицу. Вот как-то так.

   И если мне удалось сейчас передать вам хоть немного мягкого, вечернего тепла уходящего лета, значит матрицу портил не зря... :)

   Идём босиком, даже когда мягкая песчаная дорога сменяется твёрдой, с палками и шишками. О, это непередаваямое ощущение, когда по невнимательности наступаешь на шишку...
   По-прежнему не понимаю, что происходит с течением времени. По моим расчётам, солнце уже должно было скрыться за горизонтом, но оно всё так же висит на том же самом месте. Меня это не сильно беспокоит, хотя и всё больше начинает казаться сном. Хороший, кстати, сон, спокойный, тёплый.
Но вот очередная шишка под ногой, и - "!"
Нет, не сон.

  Тем временем брат-кузнец рассказывает историю об интересном видеоблоггере - Максе Липатове, о его проектах и почему он добровольно ушёл из жизни...
   "Знаешь, когда я думаю обо всём этом, такая тоска в душе..." - грустно говорит брат.
   Я ничего не знаю ни о Липатове, ни о его проектах, но по мере того, как кузнец рассказывает, у меня появляются кое-какие сомнения. Спрашиваю, а почему же он покончил с собой, если так интересно жил, много путешествовал, был "свободным художником".
   "Так и не смог социализироваться", - отвечает брат.
   "Это ты так думаешь?"
   "Нет, это он так написал в последнем письме".
   "А сколько ему было?"
   "28"
   "Всего-то?"
  "Ну, он написал, что ничего не достиг в жизни, не стал личностью, а в двадцать восемь уже позно что-то менять"
   Помолчали...
   Я тогда не сказал кузнецу, не хотел спорить. Но мне таких не жалко. Знаете, заебали все эти бегуны с коротким дыханием, сопливые романтики. Ай, он не смог "социализироваться"! Мне сорок пять, а я тоже не могу "социализироваться". Ну так что с того проблему века делать. Бабла ему не хватало? Так мне тоже его не хватает. Но вот что думаю: у каждого человека есть ответственность за тех, кого он приручил. Не я это сказал первым, но я это уже уяснил. Ведь этого Липатова точно кто-то любил. Например, родители и близкие. Кому-то он был важен, кто-то ориентировался на него, кто-то не мог, но в очень хотел участвовать в его проектах. Да мало ли...  Нельзя так. Нельзя так с теми, кто тебя любит. И, значит, никого он не любил, кроме себя. Позёр. И нечего тут особо рассусоливать.

   Тем временем поднимаемся на пригорок с маленьким березнячком. Когда летом ходил за черникой, всегда останавливался отдохнуть-перекурить среди этих берёзок. Мне здесь нравится: "Сидя на красивом холме..."

Сидя на красивом холме, 

Я часто вижу сны, и вот, что кажется мне, 

Что дело не в деньгах, и не в количестве женщин, 

И не в старом фольклоре, и не в новой волне. 

Но мы идем вслепую в странных местах, 

И все, что есть у нас – это радость и страх...*

*(с) Аквариум

   Кузнец подгоняет, напоминая, что солнце вот-вот уйдёт. Я киваю молча, зачехляю фотик и мы продлжаем путь. Решил не обращать его внимание на уже явную временную аномалию: "Солнце вот-вот уйдёт" он говорил примерно час назад. Оно должно было давно уйти, но только лишь провисло к горизонту.

   Ещё минут тридцать пути, и, наконец-то, наше болото. Вода в копанке удивительно чистая и со странным цветом. Кузнец утверждает, что такой сине-зелёный оттенок даёт глина на дне. Что ж, всё может быть...

   Брат-кузнец залазит по колено в воду, шумно умывается. "Вода такая чистая, что даже ни чем не пахнет!", - кричит он мне из воды. Я курю и выбраю ракурс для сьёмки. Делаю пару кадров, закатываю штанины и тоже лезу в воду. Отличная вода, не очень тёплая и не холодная. Самое то. Тихо наслаждаюсь, а кузнец тем временем уже перелез через песчаный отвал и шастает у края "гримпенской трясины".
   Солнце, словно вспомнив о времени, наконец-то стремительно заваливается за деревья.

   Домой поворачиваем уже в сумерках. Я обожаю это время суток, пограничное состояние реальности, между днём и ночью. Мы приближаемся к самой тёмной чаще ближнего леса, темнота сгущается, наползает из-за широких стволов лиственных деревьев, и я по ходу рассказываю брату-кузнецу истории, как в начале лета в таких же сумерках возвращался тут сам-один с "ягодного" промысла и как пару раз мне тогда казалось, что нечто крупное преследовало меня, двигаясь паралельным курсом по кустам. Про игру воображения и наши страхи. И какие мы на самом деле дикие и суеверные. Наверное, слегка переборщил - на развилке лесных дорог кузнец наотрез отказался срезать путь по узкой тропке через чащобу и потребовал окольных "широких светлых дорог".
   Вот оно как :)

   Напоследок добавлю одну музыкальную тему в тему. Если честно, беларусского исполнителя Коржа я не очень воспринимаю. Но брат-кузнец утверждает, что песя классная. Я вслушался, текст мне понравился, а вот голос... Ну сюда будет кстати.